Ночь медленно и неуклонно сдавала свои позиции. Нет, дело не в том, что близится рассвет. Просто Август уже давно не трепетал перед темным временем суток. Полукровка медленно и неуклонно проваливался в зыбучее чувство апатии, которое запирает желание жить, прячет его, как свою единственную дочь. Ночь больше не приводила за собой тот всепоглощающий ужас. Страх еще остался где-то глубоко внутри. Именно он не дает выходить из убежища, когда так хочется.
Кажется, сегодня что-то пошло не так. Заметно прихрамывая на переднюю правую лапу, шакал покинул свое скромное убежище, как только небо стало приобретать багряный оттенок. Август шел нарочито медленно, ставя больную лапу так, чтобы она приносила как можно больше неудобств. Бессонная ночь пробудила в полукровке уже практически забытую слепую ненависть.Он понимал, что уже в жизни ничего не изменишь, что он не сможет без оглядки броситься на главного врага, для которого он - еда. А сейчас, когда боль в лапе мешала идти, Август понимал, что он один из самых беспомощных жителей Безымянного города. Но все же шакалу хотелось спать. Не так сильно, как всегда, но довольно отчетливо, чтобы заставить искать укромное местечко.
Улицы города были по предрассветному пусты. Никто не спешил выбираться из своих укрытий, когда алчные хищники могут поджидать тебя у следующего поворота. Все дрожали по своим закаулкам, сидели, поджав хвосты и спрятав морды в лапах. Каждый цеплялся за свою жизнь как мог, и это у них получалось. За этот страх и желание жить, за эту слабость перед высшей силой, за эту зашуганность и отказ от активной борьбы - за это все полукровка сегодня ненавидел жителей города. Скоро это чувство пройдет, заменится на какое-нибудь другое, более приятное и более мирное, но сейчас Август был готов полностью отдаться ему.
Кажется, шакал уже понял, куда идет. Особняк, единственное целое каменное здание, стоящий без главного входа. Эфеты должны были уже уйти оттуда, если они вообще ночевали в нем. Значит, остерегаться выволочки за появление в этом здании было нечего. И верно, чем ближе Август подбирался к особняку, тем больше убеждался в том, что стражей порядка и воинов там нет. Каждый шаг вселял в шакала уверенность, хотя он из принципа не прибавлял шаг, а только прислушивался и принюхивался.
Полукровки здесь не было уже очень и очень давно. Он вообще захаживал в такие места не очень часто, только когда было нечего делать, или нужно было в срочном порядке искать убежище. И поэтому шакалу пришлось очень попотеть, чтобы найти заветный вход. Когда же небольшая дыра в стене была отыскана, Август еще с минуту постоял рядом с ней, прислушиваясь. Что-то его настораживало, но полукровка был уверен, что опасности рядом нет.
Проникнув в особняк, Август бегло огляделся. Он находился в небольшой комнате, в воздухе которой плясали пылинки на свету. Полукровка и не заметил, что во время его перехода с места на место уже взошло солнце. Что ж, значит погибнуть сегодня на заре было уготовано не ему. Август с сожалением подумал, что нужно перейти в другую комнату: не стоит оставаться у одного из выходов, мало ли. Путь шакала пролегал мимо шаткой лестницы. Август так и проковылял бы мимо, если бы его внимание не привлекла та груда досок и балок, что закрыли собой пролет.